Рубка капитанаСнедаемый сомнениями в душевном здоровье русской дамы, Дэвид шмыгнул в капитанскую рубку. Капитан, кряжистый португалец лет 50ти, приветливо улыбнулся и помахал рукой:
— Вы ко мне, док? Или просто гуляете?
— Здравствуйте капитан, — с этими словами Дэвид приблизился почти вплотную к капитану и начал быстро и негромко говорить.
— Послушайте кэп, на судне происходят странные события. Только что на моих глазах были убиты двое людей. И надо сказать при весьма необычных обстоятельствах. У меня к вам просьба. Сейчас к вам прийдет женщина, она прямым образом связана с сегодняшними событиями. Мне бы очень хотелось участвовать при вашем разговоре. Я не уверен в ее психическом здоровье и мне бы хотелось быть здесь на тот случай если она поведет себя неадекватно. Кроме того мне хотелось бы услышать ее объяснения, если таковые будут, всему произошедшему. Я надесь вы сможете найти причину, по которой ваш разговор будет происходить при мне? Я также хотел бы задать ей некоторые вопросы и надеюсь, вы не будете против?
Кэп внимательно посмотрела на Дэвида, слегка поморщился и открыл рот. . .
— Капитан — раздалось у Дэвида за спиной — То что говорит этот господин, абсолютная правда. Однако, позвольте мне объясниться. Уверяю, это не займет много времени.
Дэвид вздрогнул и удивленно повернулся. Он то расчитывал, что успеет объяснится с капитаном до прихода женщины. Кроме того его смущал тот факт, что женщина появилась абсолютно бесшумно.
Поборов чувство неловкости и стараясь не думать все ли из сказаного Дэвидом услышала эта странная дама, он сказал: — Гхм. . . я думаю и капитану и мне было бы интересно услышать ваши объяснения по поводу . . . ээээ весьма неприятного инциндента на палубе, — Дэвид сложил руки на груди и продолжил — Кстати, меня зовут Дэвид, Дэвид Фиелд. А вас зовут. . . ?, — Дэвид вопросительно посмотрел на женщину.
Генри подошел к мостику. Оглядевшись вокруг, он обратился к проходившему мимо матросу.
Cэр! Вы не могли бы позвать господина Фиелда?, — Генри изобразил на лице скорбную мину — Он сейчас у капитана, а я себя неважно чувствую. . .
После того, как матрос скрылся в рубке, Генри подошел к дверям и стал прислушиваться к происходящему внутри.
— Капитан, я супруга одного русского графа, как вы понимаете я не могу назвать его имени, который бежал из России во Францию, которой он продавал военные секреты России. . . — Капитан внезапно поднял руку, призывая даму замолчать на секунду:
— Жоалвеш! Подожди за дверями! — затем обратился к даме — Продолжайте, прошу вас. . .
— Там его некоторе время укрывали от жандармерии, но через некоторое время по его вопросу было достигнуто соглашение и он вынужден был бежать на Острова1. Я не смогла с ним жить и сбежала с Хорьхе. Муж поклялся отомстить, я спрятала Хорьхе переодев в свою служанку. Но видимо друзья мужа нас выследили, я едва спаслась, а Хорьхе они убили — дама говорила все это сдержанным голосом и только огромные крупные слезы текли у нее из глаз — Я не могу выдать себя, иначе он и меня убьет. Прошу вас, капитан, позвольте мне переодеть Хорьхе в матросскую одежду, и выдать за одного из ваших матросов, иначе это сразу станет известно, и мне не спастись. Я оплачу ваши расходы.
Капитан несколько замялся и обернулся к Дэвиду:
— Что скажете док?
Дэвид, казалось, не слушал женщину. Он стоял скрестив руки на груди и опустив голову к полу. Взгляд его при этом был рассеяным. Создавалось впечатление, что он думает о чем-то своем.
Но стоило женщине закончить, а капитану обратиться к нему, как Дэвид тут же поднял голову, пристально посмотрел на капитана, потом повернул голову к женщине:
— Все что вы рассказали нам, госпожа, весьма трагично. Я очень сожалею, что так вышло. Но некоторые вещи не выходят у меня из головы. . . Для начала. . . где вы научились стрелять? Причем прошу заметить, очень неплохо стрелять? Я уже не говорю о том, что ваша реакция на события которые имели место быть на палубе, это не реакция женщины, супруги графа. Так повел бы себя скорее профессионал. Ну или хотя бы мужчина, которому не впервой участвовать в различных переделках. Из вашего рассказа мы знаем, что друзья вашего мужа выследили вас. Им удалось понять, что служанка вовсе не служанка. Это значит, что вас они не могли не узнать. Я так понимаю, что человек, убивший Хорьхе, прыгнул в воду и есть вероятность, что он спасется. Его могут например подобрать рыбаки. Это означает, что на берегу вас могут ждать их сообщники. Или они начнут вас искать, спустя некоторое время. Достаточное для того, чтобы спасшийся добрался до берега. В случае если он утонул, в чем я сомневаюсь. . . на палубе было достаточно свидетелей, чтобы разнести по городу слухи, о переодетом служанкой молодом человеке, убитом на борту судна. Они так же поведают о даме, неплохо владеющей огнестрельным оружием. Думаю вам не сильно поможет, если его переоденут в одежду матроса. Это лишь добавит больше сплетен, а у капитана могут возникнуть проблемы. Ведь матросы на корабле находятся под его ответственностью. К капитану могут возникнуть ненужные вопросы, по поводу личности убитого. Думаю ваша затея не слишком удачна. Если капитан согласится на ваше предложение, может возникнуть еще больше проблем. Как у вас так и у него, — закончив говорить Дэвид остановился прямо напротив женщины и посмотрев ей в глаза спросил — Что скажете?.
Дама выдержала его взгляд не моргнув. Через некоторое время Дэвиду пришлось отвести глаза.
— Я понимаю всю сложность положения капитана, и более того, сложность вашего положения, так как вы, как судовой врач, должны будете засвидетельствовать смерть Хорьхе.
Однако, ваши вопросы о моих способностях и поведении говорят, что вы мне не доверяете. Это крайне разумный подход. И тем не менее, как мое поведение, а оно обусловленно тем, что я дочь и жена боевого офицера, влияет на ваше решение. Если бы вам довелось пожить на Островах, то вы бы знали, что тот кто не умеет пользоваться оружиен проживает такм короткую, но крайне наполненную печальными событиями жизнь. На Островах практически нет правосудия в том смысле как его понимают на материке.
Что до человека прыгнувшего в воду, то до Триеста он доберется не ранее чем через двое суток. Фелюге трудно будет пройти коммерческим маршрутом — это стоит больших денег, а на всех остальных их выловят таможенники и будут тщательно проводить осмотр.
Для меня сейчас важно, чтобы соглядатай, который конечно же, будет ждать меня в порту, увидел одинокую даму в окружении мужчин. Это даст мне время сесть на поезд в Букурешть2.
Что до остальных пассажиров, то вряд ли они станут распространяться о чужих бедах, ведь они такие же изгнанники как и я, им приходится скрывать свои скелеты, что им за дело до какой-то дамы с любовником.
Но к делу — я предлагаю 200 рублей золотом в ассигнациях на Лионский Кредит. Ассигнации депозитарного счета — Глаза кпитана сверкнули огнем благородных предков пиратов.
Дэвид посмотрел на капитана, потом на женщину и снова на капитана. Судя по всему его мнение уже не будет никого интересовать. Похоже кэп «закусил удила» и переубедить его будет очень сложно. Да и надо ли? Скоро они прибудут в порт и Дэвид распрощается с «Венецией» и капитаном. В самом деле, какое ему дело до того, как капитан будет выкручиваться из этой ситуации. В конце концов этот пройдоха похоже не раз бывал в подобных ситуациях. Ну и черт с ним, хоть заработаю неплохо — подумал Дэвид, вслух же произнес, обращаясь к женщине — Предложение заманчивое. . . пожалуй я мог бы рискнуть — и повернувшись к капитану — А вы что скажете, кэп?
Услышав, как дама предложила взятку капитану, Генри отошел от дверей рубки, чуть отвернулся и сделал вид, что наблюдает за чайками. Не хватало, чтобы меня застукали за подслушиванием, — мелькнула мысль. — В таких делах лишние свидетели не нужны. . .
— Пожалуй мы можем войти в ваше положение зеусинья3 — от открывающейся перспективы капитан даже перешел на родной диалект. — Док, обеспечьте свидетельство о смерти матроса Эухеньо Сепатинго — капитан достал объемистый портмонет и протянул Дэвиду морской патент на это имя. Правда судя по дате рождения покойный Хорьхе вполне годился ему в сыновья.
— Прошу оплатить вперед, зеусинья. — капитан улыбнулся всеми золотыми зубами.
Дама, ни секунды не раздумывая, достала из сумочки свернутую в трубочку стопку ассигнаций, отделила несколько ассигнаций и протянула их капитану.
— Я надеюсь на ваше благоразумие капитан. — затем положила на стол остаток ассигнаций — Это распределите по команде, для повышения благонадежности. — Она повернулась и вышла.
Генри, усиленно делавший вид, что он дышит морским бризом, внезапно почувствовал, как его тронули за плечо:
— Юноша, — раздался ангельский голос, — вы не могли бы помочь мне с вещами во время высадки?
Генри обернулся. Увидев перед собой даму с палубы, он поначалу слегка оторопел. Придя в себя, он улыбнулся максимально мило: — Конечно, мэм, разумеется. Если вы будете так добры, мне сейчас нужно увидеть нашего доктора, как только он освободиться, и затем я буду рад оказать вам любую посильную помощь.
Дэвид подивишись прыти капитана, который с подозрительной для такого случая, скоростью подал патент матроса попросил капитана дать ему бумагу и ручку. Получив все необходимо он незамедлительно принялся оформлять свидетельство о смерти матроса Эухеньо Сепатинго. Из свидетельства выходило, что умер несчастный от сердечной недостаточности.
Покончив с оформлением бумаг и погасив патент судовой печатью, взятой у капитана, Дэвид положил бумаги на стол и обратился к капитану: — Все кэп. Бумаги оформлены. Дело осталось за малым. . . , — Дэвид повернулся к капитану и выжидательно посмотрел на него.
Капитан тщательно пересчитал ассигнации и отделив часть из них протянул Дэвиду: — Здесь 35 рублей. 15 стоит патент. 50 уйдет на взятку уродам из морского управления. 100 мне.
Дэвиду не терпелось оказаться в своей каюте и заняться наконец сбором вещей. Взяв деньги и не пересчитывая спрятав их в карман, он попрощавшись с капитаном покинул капитанский мостик. Выйдя с капитанского мостика он тут же увидел Генри, который явно оказался поблизости не случайно.
— Что нового, Генри?
Увидев Дэвида, выходяшего из рубки, Генри подошел к нему. Оглянувшись, он убедился, что дама ушла и что их разговор никто (на первый взгляд) не подслушивает.
— Прошу прощения, сэр Фиелд, — обратился Генри — вы не могли бы уделить мне пару минут? Я к вам с деликатной просьбой. . . Генри замялся.
— Видите ли, я полагаю, как судовой врач, вы будете давать властям какие-то комментарии насчет сегодняшнего проишествия на палубе? Вы не могли бы помочь мне ещё раз? Если можно — не называйте моего имени в связи с этим проишествием. Я не хотел бы, чтобы моё имя всплыло в полицейских отчетах. . . На щеках у Генри выступил румянец. . .
— Во что же ты вляпался, Генри?, — спросил Дэвид, и тут же продолжил — Не волнуйся, я не намерен давать властям никаких комментариев. Пусть об этом болит голова у капитана. Я со своей стороны уже сделал все что мог. Ты уже собрал свои вещи?
— Спасибо! — искренне и с чувством поблагодарил его Генри. — Вещей у меня немного — так что сейчас практически всё собрано. Я как раз собирался окончательно сложить всё.
— Ну что-же, рад слышать. Мне тоже надо успеть собрать свои вещи. Я думал пойти к себе и собрать вещи. Не составишь мне компанию?
— Простите, я уже обещал помочь одной леди с вещами. . . Если позволите, я пойду?
— Подожди. . . не той ли леди, которая покинула капитанский мостик незадолго до меня? Если да, то мой тебе совет, будь осторожен. Иначе можешь вляпаться в крупные неприятности. Подумай об этом. Увидимся на палубе, — закончив говорить Дэвид повернулся и направился в свою каюту.
1 Острова — это острова Зеленого Мыса (Cabo Verde), вольное поселение португальских каперов. Принимает практически всех преступников. В том числе и политических.
2 Букурешть — это Бухарест, столица Королевства Румыния, крупнейший центральноевропейский развлекательный центр (азартные игры, проституция, всевозможные развлечения).
3 3зеусинья — госпожа, зеу - господин (южноамериканский португальский)[/i]
Триест. Мебелированные комнаты ТрапполиКевин сидел в своем бюро и внимательно рассматривал свое новое приобретение — глиняную трубку, круглой формы, которую, по словам продавца, делают в глубинах Российской империи мохнатые казаки, о которых говорят, что они умеют превращаться в волков.
В дверь тихо постучали.
Слегка удивившись осторожности (а, может, это просто некий стеснительный клиент?), Кевин спрятал трубку в стол, откинулся в кресле так, чтобы тень скрывала его лицо, и отозвался: Войдите. Голос его звучал спокойно и уверенно. В комнату вошел, а скорее вкатился маленький кругленький человечек. Отдуваясь и пыхтя он подкатился к Кевину.
— Мистер Холмс?, — каким-то уютным и в то же время стертым голосм произнес он.
— Прошу Вас, — Кевин указал на глубокое кресло для посетителей. . . такое удобно-предательское кресло. — Отдышитесь. Я Вас слушаю, мистер. . . ? — в голосе сыщика был явный вопрос.
— Рашид Нур-ад-Дин аль Абу-Мурра — почтительно произнес тостячек и хлопнулся в кресло. Не смотря на его восточное происхождение, в кресле он сидел совершенно по-европейски.
— Мне рекомендовал вас Петр Тистих — как весьма профессионального и, что важнее всего, порядочного человека.
— Вы с ним знакомы? — в голосе Кевина прозвучало легкое удивление — толстяк не производил впечатление человека, часто покидающего дом. . . его явно вынудили обстоятельства. — Что привело Вас ко мне, мистер Рашид Нур-ад-Дин аль Абу-Мурра? — спросил он, припомнив произнесенное тоненьким голоском имя и посматривая на странный восточный платок, который араб нервно комкал в руках.
— Не то чтобы я был близко знаком с господином Тистих, но на его опыт сослалось лицо которое достойно всяческого доверия. И для меня данные рекомендации есть руководство к действию — Толстяк еще раз вздохнул — Однако к делу. Завтра утром в порт придет параход «Венеция», с него сойдет несколько пассахиров, в том числе молодая благородная дама со служанкой — тут он сделал паузу — или без оной. В том или ином случае вам следует сообщить мне телеграммой по адресу улица Касательная дом Рихтера. Затем проследите до места где она остановиться, а так же кто ее будет сопровождать. И помните главное — чтобы она не заметила вас. И кроме вас никто не должен знать о моем. . . моей просьбе.
— Молодая благородная дама сослужанкой или без оной, — как эхо, повторил Кевин. — Хм. . . во-первых, она может быть не единственной дамой, и потому мне бы хотелось, если возможно, иметь хоть какое-нибудь описание ее внешности, а во-вторых — как Вы считаете, она может подозревать о возможной слежке? Вы. . . определенно не хотите мне что-нибудь сообщить еще? Поймите, чем больше я буду знать, тем эффективнее я смогу действовать. Всегда следует иметь ввиду возможность возникновения непредвиденных обстоятельств — Эти слова Кевин сопроводил самой благожелательной улыбкой. . .
— Высокая брюнетка, очень красивая и очень бледная. Насколько мне известно там будет мало пассажиров и практически не будет дам. Безусловно она будет предполагать о слежке, более того она будет ее опасаться. Именно потому я и приглашаю вас, как профессионала.
Я сообщу вам остальные подробности, после того как вы выполните это задание. И. . . увольте меня от объяснений, с не в праве сообщать вам больше того, что мне разрешено. . . Вот задаток — он положил на стол две пятирублевые золотые монеты с профилем императора, десяти франковую купюру и несколько бумажек итальянскими лирами — (примерно стоимость недельного проживания) — Это первая треть, остальное — после выполнения. И если она вас заметит, то получите только половину.
Кевин слегка дернул бровями: — Хорошо. Я понимаю. Ждите моей телеграммы, — и он поднялся, чтобы проводить клиента до двери.
Рашид поднялся и аккуратно ступая вышел. На пороге чуть задержался и повернувшись к Кевину тихо сказал: Я надеюсь на ваше благоразумие!
Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет (право, два посетителя на день — это слишком. . . ), Кевин подошел к окну, но, кроме закрытого кэба, ничего больше не увидел. Нахмурившись, он принялся вышагивать по комнате. Араб. . . сириец, похоже — он усмехнулся, припоминая толстое холеное лицо, к которому так не шли проколотые уши. И эти пухленькие ручки. . . маникюр, надо же. . . а перстни-то поснимал, побоялся. Хорошо нынче бывшие рабы живут! И что за странный платок был в руках? Никогда таких не видал. . . Кевин как наяву увидел эти ручки, нервно комкающие платок. Чего он так нервничал? Подумаешь, большое дело — нанять сыщика следить за какой-то девицей, Кевина аж передернуло. Сбежала из гарема? Вряд ли. . . благородная. . . хотя кто их знает (хм, а что понимает раб под благородная?). Да еще такие предосторожности. . .
Не любил он такие дела, когда ничего толком не сообщают, а указывают, что делать. Как правило, потом все получается очень плохо. . . потому что делать все надо было не так. Кевин снова вздохнул. Не нравилось ему это задание, не нравился этот сладкоголосый евнух. . . Интересно, кто его хозяин? А, может, хозяйка? Кевин посмотрел в расписании время прибытия парохода, прикинул, когда лучше выйти из дома, чтобы хватило времени осмотреться.
Утро вечера мудренее, на месте разберемся, — подумал Кевин и, отужинав чем Бог послал, лег спать. . .
Сон Кевина был тяжел и беспокоен. Сначала его постоянно преследовала группа обнаженных негров, с весьма непристойными целями. Потом он оказался в густом тумане который постепенно првратился в пар, и Кевин понял что он оказался в турецкой бане. Его окружили онаженные женщины и стали немилосердно щипать и тискать. Внезапно двое огромных евнухов вытащили его и оттащили в помещение, где бросили на ковер перед давешним посетителем.
Тот бережно приподнял Кевина и посадил перед собой на ковер. Затем внезапно ткнул толстым пальцем в солнечное сплетение и Кевин задохнулся. Толстяк ударил его по лицу платком который держал в руке, нить на которой болталась кисть оплела шею, а сама кисточка попала в раскрытый рот. Толстяк ткнул кулаком в подбородак и что-то хрустнуло. Странная сладость стала разливаться во рту у Кевина.
— Ты проспал ее мерзкий иноверец — прошипел толстяк и плюнул Кевину в глаза.
Кевин в ужасе вскочил, глянул на часы, потом с облегчением вздохнул. Было еще раннее утро, только-только порозовело небо на востоке. Но ложиться на час было бессмысленно, поэтому Кевин проделал свою обычную утреннюю зарядку, принял прохладный душ, сварил себе крепкий кофе (повезло, удалось случайно купить "мокко") к завтраку. Потом оделся — не броско, но с достоинством, на всякий случай подвесил подмышку револьвер и обул свои любимые прогулочные туфли на "бесшумном ходу". Выйдя из дому, он купил свежую газету (надо же что-то в руках держать) и отправился в порт.
Порт Вольного города ТриестаРассекая утренний туман «Венеция» подошла к к берегу и, достигнув пассажирского рейда, стала на якорь. Впереди смутно маячил город, рассмотреть который пока не представлялось возможным. К борту привалили несколько катеров со знаками различных отелей. Лишь малая часть пассажиров отбыли на них.
Дама, чей багаж палубные матросы вынесли к трапу, осталась ждать портового катера, как впрочем и остальные немногочисленные пассажиры, а так же члены команды которые спешили в город, чтобы получить расчет в конторе компании и застолбить приличное место в бординг-хаузе. Посреди живописных развалин багажа, собрались почти все, кто, так или иначе, участвовал в событиях этой ночи.
Еще до того как «Венеция» бросила якорь Дэвид стоял на палубе и был готов высадиться на берег с первыми пассажирами. Прежде всего он собирался получить расчет в конторе компании, которая находилась на основной улице близь карантинной гавани. Далее было бы неплохо найти место для ночлега и в конце концов получше узнать Триест, побродив по его питейным заведениям. Этот источник информации Дэвид считал одним из лучших. Ведь он совмещал приятный (правда не всегда) отдых, возможное заведение новых знакомств и конечно-же выуживание из полупьяных посетителей информации отражающей положение дел в городе, последние события, негласные законы, и прочую полезную и не очень информацию. Всегда было полезно знать где очутился и что тебя может ждать в новом месте. С этими и некоторыми другими мыслями Дэвид терпеливо ожидал высадки.
Генри нервно оглядывался по сторонам. Прибытие в новый город и пугало, и будило любопытство.
Но в первую очередь надо было решать самые насущные вопросы - где жить, найти работу. Пораскинув мозгами, Генри решил, что попробует поискать работу в порту - наверняка, там найдется место для помошника слесаря или механика. . .
Внезапно он замер в ступоре, не понимая, где он сейчас находится. Сердце словно пронзило раскалённой иглой. Словно услышав что-то, Генри резко отпрыгнул назад в испуге.
Резкий вскрик параходного гудка разорвал воздух и, казалось, рассеял остатки тумана. Черная носатая скорлупка с длинной тонкой трубой ткунулась в борт «Венеции».
Переправка на берег началась.
