Для начала отвечу на самые важные вопросы.
Нет, от книжки почти ничего не осталось.
Не страшное.
Сисек нет.

Я пошел в кинотеатр на дневной сеанс и это был удивительный опыт. В зале не оказалось никого, даже билетеров – помещение было мертво, как внутренности морозильника. Похоже, самый дорогой фильм про зомби в истории может провалиться, как какой-нибудь Водный мир.

К счастью, World War Z оказался получше.

Идет два часа, без особых спойлеров происходит такое: в начале Брэд Питт убегает с семьей от зомби по улицам Филадельфии, где его спасают симпатичный мексиканец и толстый негр с харизмой Санта-Клауса. После короткого брифинга – о боже, у нас эпидемия зомби, ты должен всех спасти – Питт отправится в Южную Корею. Там ему помогут героические американцы. Потом в Израиль к душевным семитам. Потом в Уэльс, в Кардифф, где его выручают англичанин и индус. Двое последних жгут с экрана таким обаянием, что выглядят лучшей гей-парой с момента романов о Холмсе и Ватсоне. При том, что один из них по сюжету женат.

Вы, наверное, уже видите паттерн.

Кино радует и, в основном, потому, что авторы искренне любят людей. Второстепенным героям подобрали идеальных актеров – их ставят в центр, дают время для монологов. В ответ, они транслируют с экрана чистый гуманизм. Даже усы мелькающего в четырех кадрах белорусского пилота сняты с любовью, а про команду из Кардиффа можно писать собственный сериал. World War Z будет интересно пересматривать только ради этой пляски харизм.

При этом, в интернете его, конечно же, отругают. Зомби – клевые, но обещанных постерами «человеческих куч» тут, считай, нет. Как только начинается стрельба, все выглядит так, будто оператор нервно снимает ее из подмышки. Финал вообще хочется сразу выкинуть из головы, это заглушка, вроде той, которой заткнули Я – легенда несколько лет назад

Зато хочется написать добрых слов про World War Z, как про аллегорию.

Весь фильм умные разноцветные люди сидят в кабинетах первых стран мира и решают: У нас есть миллиарды голодных оборванцев, которые «стучатся к нам в дверь». Что же нам с ними делать? Одни стреляют, другие строят стены.

Ближе к концу Питт приходит в себя в одном из центров ВОЗ все в том же Уэльсе. Он связан, перед ним злой англичанин, сзади тихий индус. Первый задает вопросы, но Питт постоянно оборачивается и смотрит на второго.
– Что такое, почему ты пялишься на этого человека? – наконец спрашивает англичанин.
– Потому что он здесь главный – отвечает Питт.

Примерно в эту минуту становится ясно, что Форстер снял не о зомби, а про глобализм.